29.05.2023

— Знаешь, я чувствую себя странно, наверное, даже неправильно, — заключаю, когда перестаю громко смеяться. Лицо вдруг становится совсем серьёзным. — Мой человек уехал, и я не знаю, смогу ли ещё увидеться вновь.

— Почему неправильно? — интересуется, склонив голову набок.

— Потому что есть четкое ощущение, что я должна рыдать в подушку, убиваться собственным горем. Нет, я понимаю, что меня хорошенько так выебал универ и все остальные события за последние недели две, что чувствовать себя сейчас абсолютно никак — явление вполне нормальное, и всё же…

— Мне не кажется странным отсутствие твоей эмоциональности.

— А мне кажется, что совсем скоро настанет момент, когда я на стены полезу от одиночества, просто сейчас слишком уж плавно и постепенно готовлюсь к такому событию.

Что совершенно несвойственно. Потому-то и жду торжества; знаю, что оно неизбежно.

***

Я вспоминаю об ещё одном человеке, и мне становится мерзко. Моё желание заново подружиться было таким обширным, неуёмным, лезущим и… нежеланным — для него.

Смотрю на названия новых песен в листах и убеждаю себя: «Это не про меня». Какая глупость — верить во всё спадающее с чужого рта и надеяться на изменения, когда спустя столько лет ты и сам всё ещё остаёшься совсем неизменным и преклоняющимся пред чужим иллюзорным величием.